- Что ж, тогда это достойно восхищения.
Грей грустно улыбнулся, наблюдая, как кукольник пытается спрятаться от затухающего огня рядом с куклой:
- Если бы… - граф присел рядом с камином, поправил пытающийся разгореться уголек, потом выпрямился опять и вздохнул. – Когда ты видишь, как что-то очень тебе дорогое умирает, ты не думаешь о последствиях. Осознание приходит намного позже, - Чарльз моргнул, тряхнул головой.
«Да что я так разоткровенничался, в самом-то деле?» – парень глянул на гостей и чуть нахмурился.
- Вы ведь отвезете нас до магазина? – вопрос вывел Чарльза из размышлений и заставил немного резко развернуться в сторону Кейнса с Натали.
«Точно, я же обещал отвезти их в магазинчик и хотел там побродить», - Грей улыбнулся, представляя атмосферу кукольного магазина. Такое всегда радовало Чарльза, да и будет кому вопросы о куклах и их создании задавать.
- Да, всенепременно, - граф кивнул и насмешливо посмотрел на кукольника. – Мало того, я ведь собирался там сам побывать. И, конечно же, обо всем Вас, Кейнс, расспросить, - парень весело улыбнулся и подошел к парню, глядя в лиловые глаза.
«Настолько необычные и неестественные, даже немного непривычно в них смотреть», - Грей не мог не отметить завораживающий холод и какую-то неестественность радужек гостя. Еще тогда, на постоялом дворе, Чарльз обратил внимание на рыжика именно из-за этих глаз.

Пока Грей боролся с желанием спихнуть ужасное задание на кого-нибудь из других исполнителей, Кейнс с явным интересом прочитал статью, а потом о чем-то глубоко задумался. Графу и самому было о чем подумать – первая проблема состояла в вечной нехватке времени. Конечно, Чарльз обеспечил себе три часа отдыха, но потом придется ехать и осматривать место преступления, разговаривать со Скоттланд Ярдом и пытаться разобраться в бессмысленной смерти. Вторая проблема – как бы так передать документы сыщикам из все того же Ярда, чтобы они не сразу сообразили о прибавлении работы и не спихнули все на самого Грея.
«Похоже, моя реплика выдернула рыжика из мыслей. И они были весьма важными», - граф скользнул взглядом по лицу Кейнса и потянулся, разминая затекшую спину.
- Могу ли я попросить вас об одном одолжении? По дороге в магазинчик нужно заехать за скрипкой…
- Да, конечно. Я даже знаю один отличный магазинчик, - Чарльз кивнул, борясь с зевотой, и вышел, предлагая гостям следовать за ним.
«Давно там не был. Интересно, там что-то изменилось? – парень на автомате нашел нужный поворот и вышел к парадному входу, где уже ждала карета. – Спасибо Джону, уже обо всем позаботился», - граф запрыгнул, подал руку Натали и второй девушке, дождался, пока сядет Кейнс, и захлопнул дверцу.

В музыкальном магазине не изменилось буквально ничего. Чарльз зачарованно прохаживался между стеллажами со скрипками, гитарами и смычками, гладил кончиками пальцев пыльный рояль в углу и заворожено рассматривал витрины с пожелтевшими от времени бумагами, содержащими в себе все тайны композиторов. В полумраке маленького полуподвального помещения в лучах света можно было увидеть клубящуюся в воздухе пыль, но именно здесь Чарльз, на удивление, не испытывал вечно преследующей его фобии. Это место так органично сочеталось с этой обстановкой, редким освещением и покрытыми слоем пыли стойками. Зато инструменты все ухожены и натерты до блеска. Да и вообще, этот магазинчик, спрятанный от взгляда простого прохожего в переулке, привлек Грея любовью хозяев к музыке и музыкальным инструментам. Граф любил захаживать сюда зимой и, греясь у камина, слушать, как играет старый продавец. Тихая и порой печальная, порой задумчивая мелодия напоминала юноше его детство и заставляла забывать обо всем на свете, кутаясь в сотканную из тонкого кружева музыку как в защитное покрывало, ощущая тепло и чистую, немного печальную радость.
- Выбирайте, - Грей говорил очень тихо, не смея нарушить хрупкий покой магазинчика. А сам с улыбкой рассматривал древнюю бумагу.
«Кажется, тронешь рукой – и она рассыплется, горсткой пепла развеется с пальцев под порывом ветра»
Кукольник уже давно выбрал и купил скрипку и уже ждал в карете, а Чарльз все бродил по помещению, наслаждаясь тишиной и покоем, царящими здесь. В конце концов, возница сам за шиворот вытащил графа из магазинчика и упрекнул в недостойном поведении с гостями.
Как только дверца кареты закрылась, Грей показал ей язык и вздохнул, обрящаясь к Кейнсу:
- Извините за задержку, теперь мы уже точно едем к Вам в магазин, - и улыбнулся.

Господин  к Натали был очень добр. Интересно, а нравилась ли она ему? Девушка так хотела быть ему полезной. Она готова всё для него сделать. Люди думают об своих чувствах. Но зачем всё это? Люди так умело играют на чувствах. Натали ненавидела таких людей. Она считала, что таких людей не должно существовать в обществе. Зачем играть на чувствах? Натали поэтому не любила ходить на бал, чтоб не попасть в очередную ловушку. Но отец заставлял её ходить. Её мнение в доме не считалось. Что тогда она была куклой, что теперь.…Но сейчас куклой быть лучше, ведь господин её любит. Она хочет, чтоб он любил только её и больше никакого. Она понимает, что у него много кукол.…Ведёт ли она себя эгоистично? Возможно.…Но ей так хочется, чтоб господин уделял ей больше внимания, ведь она любит его. Или это всего лишь чувство, чтоб служить своему господину? Как бы ни было, но она будет с ним несмотря ни на что.…Даже, если это простая привязанность к своему кукловоду…Она будет с ним всегда…
Говорят, недолговечные цветы кружатся в танце, когда их уносит ветром, - подумала она. Откуда у неё такая мысль появилась? Она сама не знает.…Но цветы они чем-то похожи на людей. Когда появляется маленький цветочек, то он ни чем не приметен и только после долгого времени становиться красивым цветком.
Одного вечера на балу одна девушка сказала, что она слишком застенчива, холодна, молчалива и спокойна. Когда многие девушки обсуждали что-то, то она стояла в сторонке и наблюдала за всеми. Она так могла многое услышать, но никогда не принимала в этом участие. Многие считали её спокойной, но в тот, же момент она могла радоваться. Почему она тогда высказал, а всё что думает об Натали Аугнец? Она не знает.…Да и зачем ей это было? Но этот разговор запомнила навсегда. Она не помнила ни имени тот девушки, ни о чём шёл разговор. Но смысл она помнит…
Так я, не раскрывшийся бутон? , - пронеслась мысль. Именно так она назвала Натали. Но теперь можно с уверенностью сказать, что будет, раскрылся и стал великолепным цветком.
Вскоре они шли к экипажу.  Граф Грей запрыгнул и подал её руку. Она положила свою маленькую ладошку в его руку. Он мог почувствовать холод её руки сквозь перчатку.…Когда она села, то  посмотрела в окно и поняла, что осень закончилась и наступает зима. Натали нравились все поры года. Осенью летят такие листья разных цветов, а ещё очень навивает воспоминанья. Какие? Точно нельзя казать, но посмотришь в окно, как летят листья сразу начинаешь вспоминать что-то великолепное, которое грех забыть…Зима…Оно холодна, но как дети радуются первому снегу. Когда она была ещё маленьким ребёнком, то тоже так бегала и игралась.
Тогда, отец не был таким злым…, - с этими мыслями она вспомнила, как отец любил её. Она каждый раз прибегала к нему и целовала на ночь. Он с ней тоже игрался, хоть не так часто, но он её любил. Какой же он был замечательным.…Но почему всё так резко изменилось? Что так повлияло на него? Натали сама не помнит, когда именно он стал таким, каким есть сейчас.
Когда они вышли на улицу, то она услышала смех детей, но не придала это большое значение Снежинки
осели на ее длинные ресницы. Хоть она не чувствует холода, но приятно смотреть на зиму, когда всё белым белом. Зима.…Какая чудесная пора года. Именно в эту пору всё замерзает, как бы готовясь к вечному сну.…Уснёт всё.…И жизнь когда-то уснёт. Даже куклы не вечные, ведь всё когда-нибудь уйдёт.…И господин покинет её, но она будет с ним, так долго, как только возможно. Она никогда не бросит его, даже если это будет его приказ.
Вскоре они зашли в магазин, и мастер выбирал для своей куколки скрипку. Как же он хотел выбрать ей самую лучшую скрипку. Другой бы просто купил любую и даже не разглядывал бы её. А здесь был совсем другой случай. Ему та не подходила, то та.…Ведь он хотел, чтоб Натали играла для него мелодию, которую самому приятно слушать. Но одно у нас общее — этот талант к страданию, да, талант к скорби, да, и страсть к тому волшебству, к той тайне, что зовётся музыкой.
Вскоре они оказались в экипаже, и господин протянул ей скрипку. Она смотрела на неё,  кукольник мог понять, что она рада скрипке. Как же она её нежно держала, словно боясь уронить. Она не хочет, чтоб сломалась ещё скрипка. Она будет её беречь, чтоб господин каждый вечер мог услышать красивую мелодию из этой скрипки.
- Конечно. Я сыграю вам самую красивую мелодию…, - сказала она и смотрела в лиловые глаза господина. Вскоре вернулся граф, и он вёл себя как-то по-детски, но девушки лишь слегка улыбнулась уголками губ, не придавая этому особое значение.
Вскоре они были возле магазина. Это место тоже стало для неё вроде дома.…Когда Натали вошла туда, то увидела, как какая-та куколка прижалась к нему. Она не была похожа на Сару, в ней было что-то другое…
Кто она? , - первая мысль, которая появилась в голове у Натали. Она положила скрипку на полку, ведь она не сможет держать её вечно. Девушка просто стояла и холодно смотрела на какую-ту куклу и господина Кейнса.

Девушка посмотрела на Графа, как он осматривал магазин. Всё-таки ей было приятно вернуться сюда. Это место, где всё только начиналось. Где она впервые открыла глаза и не почувствовала боли.…Именно в этом месте она стала куклой, которая не пропустит ни одной эмоции…Холодная и прочная, как сталь. Вот она…Девушка очень любила этот магазин, ведь она его никогда не забудет. Он такой необычный….В этом магазине господин задушил её и тем самым она умерла. Но смерть не было концом…смерть была лишь началом новой жизни…
Как же она была рада тогда открыть глаза и понять то, что она чувствовала раньше не более чем дурной сон. Но это было ошибкой. Прошлое она не может изменить, даже если она кукла…Оно остается с ней, и она понимает, как бы то ни было, но она остается и есть дочерью графа Аугнеца. Натали же уже мало волнует её прошлое, ведь она видит своё будущее только рядом со своим господином. Он великолепный, потому что подарил ей мир, где не будет боли,…во всяком случае, не будет её чувствовать…
Господин познакомил её с куклой, на которую Натали улыбнулась. Она ей просто кивнула, и сказать По-правде Натали хотелось с ней познакомиться. Почему? Ну как почему, ведь она кукла господина и она должна знать что-то чувствует она к господине и т.д. Натали хоть была куклой, но её также интересовали другие…Девочка хотела знать всё про каждую куклу, ведь каждая неповторима и у неё своя история, которую можно слушать. Хоть немногие куклы говорят, а если говорят, то понятное дело, что немного…
Вскоре господин попросил сыграть ему. Она взяла скрипку, и смычок дотронулся струн, и начинала звучать мелодия её души. Её мелодия звучала быстро, но в этой мелодии была грусти и плач. Она чувствовала, что уже зависит от своего господина и не может вырваться из клетка. У неё больше нет воли…У меня больше нет воли? Я кукла, которая лишилась всего?.. Ну, и пусть, чтобы воля  пропала, ведь  когда-то и ветер пропадет.…Пусть у меня нет воли, но у меня есть господин, которого люблю…, - подумала она.
Мелодия становилась более мелодичной, она это песней хотела сказать, что она понимает, что больше воли у неё нет, но ей всё равно потому, что у неё есть вы. Она играла так нежно, ведь этой нежностью отражалась любовь к своему господину. Девушка действительно любила своего господина, она понимала, что у него множество кукол, и он не может любить только её. Но она хотела быть такой куклой, которую он будет гордиться, как самой идеальной. Её цель – стать для господина идеальной куклой.
Тут неожиданно появился господин Кейнса, и девушка быстро положила скрипку на полку, а потом вместе с мастером поднялись на вверх. Он переодел её в бальное платье, и она понимала, что она очень долго не будет видеть господина.
- Я буду скучать…, - сказала она, когда он разглаживал складки платья. Пришло время иди на бал. Я не подведу вас господин…Я сделаю всё, как надо….И ваш господин будет горд вам, ведь вы превратили меня в бездушную куклу….это ваша и только ваша заслуга.…Всё будет хорошо, я обещаю…, -думала она.
- Я вернусь…Маркиз сегодня опозориться на всю страну. Ведь в этом ваша заслуга, не сделав меня куклой, ничего бы ни случилось. Я вернусь, только дождитесь меня, господин…, - сказала она и обняла господина. Было такое чувство, что она больше его не увидит и ей хотелось, как можно крепче прижать его к себе. Она хочет быть с ним, а не идти на бал, но для господина она сделает всё…Она только кукла и не должна ничего чувствовать…Но она так любит господина, что разрыв с ним, она это очень тяжело переживает. Ведь кукла и кукловод, как одно целое.
Когда Натали спустила вниз, то  его господин одел колье, которое она сама и похитила. Теперь оно на шеи идеальной куклой. Что же будет с маркизом? Его ждёт позор.…Как мастер когда-то сказал, что это заслуга Натали, но она не гордилась собой. Натали просто выполняла приказ господина и не более. Она хотела, что Эш похвали его, она хотел, чтоб он гордился её господином. Почему? Просто она видит, что мастер считает себя ненужным господином и она сделает всё, чтоб на лице  маркиза была  гримаса ужаса,…Она сделает всё, что в её силах.
Вскоре Натали и Эш уже ехали в экипаже и тогда он спросил, где они были. Девушка не хотела говорить, что они были у графа Грея и поэтому сказал не всю правду:
- Мы ходили за скрипкой., - сказала она безэмоционально. Ведь у кукол нет эмоций, так что это привычный тон для любой другой куклы. Если Натали раньше и была весёлой девочкой, то сейчас она холодна и тверда, как сама сталь. Когда он сказал, что её зовут е Натали и что она просто должна
продефилировать перед маркизом. Она поняла свою задачу и поэтому положительно кивнула.

Мастер старательно работал над подарком сэру Чарльзу, а в голове звучал голос Натали. Она тоже будет скучать... странно, а ведь я и правда скучаю по своим созданиям, как и они по мне... Пусть, даже я на них порой и сержусь, но они... словно часть меня. Наверное, это и есть истинный и правильный смысл искусства. Ты сперва смотришь на картину и видишь... иллюзию. Но что находится за ней? Правда. Любой может изобразить что-то, каждый будет твердить - для настоящего шедевра нужно мастерство, техника, практика... Но ведь даже не каждую картину любого художника можно назвать шедевром, а вот обычный рисунок ребенка порой скрывает больше истины, чем что либо. Есть вероятность, что настоящее искусство заключено именно там, где за иллюзией есть тонкая грань, умело прикрывающее правду, но так, что не каждому дано ее понять, а только тем, кто верит и знает.
Приход Чарльза Грея застал Дросселя врасплох - ведь подарок так и остался не доделан... Поднявшись с колен, кукольник сурово глянул на куклу, вцепившуюся в волосы графа. Да, Сара всегда была боевая, пожалуй, она больше всего подходит для планов господина об армии марионеток.
- Сара, отпусти графа Грея. - бросил мастер, подходя за стол, чтобы закончить свою работу. Теперь предстояло вырезать узор на внешней крышечке и инициалы с обеих сторон.
- Да я тоже хорош. Не понимаю, как мог забыть о гостье.
- Она всего лишь кукла, - тихо прошептал Кейнс, не отрываясь от своего занятия.
Для удобства он снял с пальцев перчатки, и стал неторопливо резать дерево. Его часто использовали при постройке кораблей и подобных крепких строений, поэтому мастер знал, что такой кулон сможет прослужить долгое время, и, возможно, даже не одно поколение. Само дерево привозилось из теплых стран, и, даже удивительно, что англичане смогли наиболее разумно и качественно научиться его обрабатывать. Словно воспоминания о былом тепле родной страны, дерево было очень теплым и приятным на ощупь. Наконец, инициалы были вырезаны, но все равно чего-то не хватало...
- Кейнс, можно ли у Вас пока посидеть? - послышался голос графа.
- Конечно... - пропел Дроссель, любовно поглаживая дерево.
Он находил его чудесным и приятным, такую вещицу можно было держать в руках часами. А поднеся его совсем близко к лицу, чувствовался слабый аромат древесины, смешанный с каким-то другим запахом, напоминавший какие-то восточные пряности. Высокие массивные часы, стоящие у дальней стены, пробили пять вечера. По обыкновению, створки распахнулись и выехали танцующие фигуры. Кукловод легонько выпустил одну ниточку марионетки из пальца, заставляя ручку шарманки вращаться. Нить была практически не различима и в полутемном помещении могло показаться, что шарманка заиграла сама собой. Из нее заиграла красивая мелодия "Лондонского моста", так любимая Кейнсом. Да, наконец-то все так, как и должно быть. Он в своем магазине, находится словно в защищенном месте, так дорогом ему.
- Слишком рано стало темнеть, Вы не находите?
- Нужно зажечь свечи. - задумчиво бросил в пустоту мастер. - Свет скорее ты зажги, ты зажги, ты зажги. Свет скорее ты зажги, моя милая леди.
К ним вниз из мастерской спустилась Дороти, неся в стальных руках канделябр с горящими свечами. Она осторожно зажгла все свечи, находящиеся в магазине, поклонилась господину и так же тихо ушла. Она ведь замечательная... Такая замечательная... Только упорно молчит. Сама. Я ведь не лишал ее этой возможности. Если граф решил остаться, то стоит показать ему мастерскую? Или же нет? Для кукольника мастерская была святая святых, и показ ее был весьма интимным процессом, сравнимый, пожалуй, только с демонстрацией кавалеру спальни юной леди. Без задней мысли, конечно. Последний штрих - и на крышечке овального медальона возникла геральдическая лилия. Дроссель и сам не знал, отчего ему нравится это символ, но он чувствовал, как их что-то связывает. Ведь у него на щеке тоже была геральдическая лилия. Вообще синие лилии являлись символом Франции... Но Кейнс как обычно не желал углубляться в подробности, предоставляя оставаться приятно загадочности и таинственности в его душе. Когда он встал, чтобы отдать медальон графу, тот неожиданно заговорил.
- Скажите, Кейнс, а вы умирали когда-то?
Скрипнув коленным шарниром, Дроссель остановился, с непониманием смотря в васильковые глаза Чарльза. Они осматривали его по обыкновению изучающе, но теперь кукольник не обращал на этого внимания, ибо привык. Что этим хотел сказать Грей? Подойдя ближе, зажав в руке с тонкими пальцами медальон, Дроссель поднял взгляд лиловых глаз на графа.
-Я... не думаю. А почему вы спрашиваете? - Кейнс слегка нахмурил брови. Ведь в самом деле, он же не? Или что за странное ощущение могло быть? Он не помнил.- Госпожа... Господин очистил меня от скверны, не более.
Он покрепче сжал медальон и подошел к окну. На удивление на витрине стояло больше различных керосиновых ламп, чем кукол, Дроссель и сам не знал, почему. Наверное, из-за того, что не любил солнце, которое выжигало все краски, хотя в Лондоне оно было и не таким частым гостем. Повернув голову в бок - чуть сильнее, чем на это способен обычный человек, кукольник стал рассматривать графа. К чему он это спросил? Ведь я... человек. А, если люди умирают, то больше не возвращаются. Опустив взгляд чуть ниже пояса, кукловод внезапно увидел на жилете Грея, а, точнее, на обрамлявших его кружевах в уголке геральдические лилии. В этот момент его словно пронзило чем-то. Это ощущение отдаленно напоминало то, что он узнал в день своего очищения. Как странно... и интересно... Я должен заставить его остаться до ночи, чтобы хоть немного узнать об этом символе. Все это не могло быть простой случайностью. Возможно, стоит видеть в этом знак? Мы связаны нитями, которые проходят сквозь время и пространство. Словами, которые творят и разрушают, и родством, которое сильнее крови.
- Я заметил, что вы до сих пор ничего не присмотрели себе, верно? - Дроссель подошел к графу, беря его руку в свою, а второй кладя в ладонь медальон. Закрыв пальцы Чарльза, чтобы он сжал вещицу в кулаке, мастер слегка улыбнулся. - Я сделал это для вас. Если хотите узнать его секрет, пообещайте, что погостите у меня еще некоторое время... Я могу показать вам свою мастерскую.
Кейнс слегка поклонился, отходя на шаг назад. Почему бы и нет? Все равно новых девочек ему пока не предстоит делать, там только фарфоровые части недоделанных кукол для продажи, а так же прочие инструменты...

Падал снег как сажа, чётный,
Он не таял от тепла,
И летел под чёрным снегом
Белый ангел в небеса…

Снег покрывал всю землю. Белые снежинки ложились на землю и всё замерзало. Снег был таким чистым, как крылья ангелов. Ангелы? Разве они не прекрасны? Люди их видят, как посланников божьих, которые только несут добро и больше ничего. Но ангелы всегда ли они делали то, что нужно? Неужели у них в душе не помелькало зло? Да ангелы чисты и ненавидят скверну – это одна из причин, которые люди верят во что-то прекрасное и возвышенное. Но, если присмотреть, то даже в ярком белом свете можно увидеть пятно. Натали посмотрела на господина Эша и увидела в нём только прекрасное, как будто он был чист от скверны. Как только это возможно? Да. Он был суров, но вдруг он справедлив? Ведь марионетка ещё не знает, какой на самом деле господин Эш. Когда снег покроют землю, то станет всё белым – белом, как в раю. Однако, откуда мы знает как в раю? И есть ли рай? Но, девушка этого никогда не узнает, потому что у неё нет души, лишь оболочка и ничего большего. Потерять душу…Больно? Нет. Потеряв душу, она обрела счастье со своим господином.
Наступает зима и это означает одно, что почти у всех людей скоро наступит праздничное настроение.   Как же она любила радоваться каждому празднику. Помнит, как она частенько садилась за стол и писала в свой дневник, о чём мечтает. Сначала это были просто игрушки, украшения, платья и т.д.  Наверно то, что она писала можно было купить  лишь деньги. Но она взрослела, и её желания становились более невыполнимы. Например, как иметь друга. Ведь дружбу невозможно купить за деньги, впрочем, как и любовь. Почему же она любила такие праздники, как Рождество? В чём был его смысл? Зачем радовать других подарками? Сейчас она этого не понимала, или просто забыла. Радость и жизнь ушла из её тела. Как частенько можно увидеть людей, которые улыбается только для оптимистического настроения других. Зачем всё это? Вы можете увидеть на его лице улыбку, но это не означает, что человек будет радоваться. Впрочем, как и Натали…Девушка может слегка улыбнуться, но в её душе холод, как айсберг, который нельзя растопить. Она холодна.…Потому, что она кукла без улыбки, лишь холод на её бледных губах.
- Я поняла, что меня зовут не Натали и  я  должна продефелировать перед маркизом. , - сказала она , смотря на господина Эша. Ведь, как-никак он и её господин. Как говорится «господин моего господина – мой господин». Натали сделает всё, чтоб господин Кейнс гордился ею, ведь она должна делать всё идеально. Идеальная кукла не должна пропускать ни каких промахов и осечек. Всё должно пройти на вашем уровне. Интересно, какое будет выражение маркиза, когда он увидит меня? Неужели всё это было сделано ради того, чтоб увидеть его..нет…ещё и опозорить на всю Англию. Он действительно самый грязный тип, какого я встречала. Он заслуживает наказание, как никто другой и я всё сделаю для этого. , - подумала она.
Дорога была очень длинная. Есть ли конец дороги? У каждого человека, есть дорога жизни. В ней есть неправильные повороты, ямы и прочие неудачные пути. Но наступит момент, когда это дорога закончиться. Девушка смотрела куда-то из-за прикрытых век.  Жизнь кончена? Вот и славненько. Жизнь ко мне уже не питает страсти. Как же это хорошо, что я смерти больше не нужна. Я навсегда останусь четырнадцатилетней девушкой. Однако, я всегда буду со своим господином.  Как же это чудесно…Я желаю быть с ним вечно. Неважно, чьи приказы буду выполнять, но вы всегда останетесь для меня желанным и самым любимым господином, ведь вы мой создатель. И это нечего не может изменить. Вы мой создатель и этим всё сказано., - думала она, смотря в окно.
Я сделаю всё, чтоб мой господин…, - девушка немного запнулась и посмотрела в глаза Эшу и спустя пару секунд добавила, - и вы гордились мной.. Она действительно хотела быть такой, чтоб гордился ею и господин Кейнс и Эш. И поэтому она сделает всё, что в её силах. Она так желает, чтоб господина похвалил Эш. Ведь не сложно продефелировать перед маркизом в колье.

Все его существование сводилось к одному - Делай все, как Лорд велит, моя милая леди... Он поручил мастеру творить искусство - кукол, как живых, но в них только был намек на эту самую жизнь. Почему же эти куклы так нравились детям? Пусть даже некоторые сперва старательно воротили нос, не желая всматриваться в игрушки, но потом... Иллюзии привлекают нас тем, что избавляют от боли, а в качестве замены приносят удовольствие. За это мы должны без сетований принимать, когда, вступая в противоречие с частью реальности, иллюзии разбиваются вдребезги. Многие девочки, которые заглядывали в глаза кукол, оставались заворожены ими. А потом в ту же ночь сами становились такими бесчувственными и холодными созданиями. Нравилось ли им это? Натали всегда только и думала о том, что благодарна Кейнсу за это, он ощущал эти мысли в ее голове и оставался доволен. Уж не сам ли он заставил ее так думать? Основа той куклы, которую все видят на прилавках, шло именно с азов подборки материалов. Сталь, фарфор, глина, дерево... много вариантов и комбинаций. Самое приятное - это рисовать им лицо. Нам дано лишь изучить практические приёмы своего ремесла, овладеть кистями и красками, вместо того чтоб им служить и ничего не бояться. А все прочее привносится извне. Если у нас достанет терпения и времени развить свои возможности, мы бываем способны или не способны сотворить что-нибудь стоящее. Тут крайне важно умело и кропотливо овладеть самыми основами нашего ремесла. Здесь уже полет фантазии не знает границ, все зависит от вашего воображения. Границы, так же как и страхи, чаще всего оказываются просто иллюзиями. Вся кукольная жизнь - тоже иллюзия.
- Знаете, даже у кукол есть душа.
Это прозвучало как-то настораживающе. Мастер редко когда относился к своим творениям, как к чему-то большему ,чем вещь, рожденная искусством. Исключением были лишь Натали и Дороти... Душа? Откуда у графа такие мысли? И не связано ли это как-то со мной? Порой мне кажется, что эта его улыбка тоже иллюзия, а на самом деле он считает меня таким же куском дерева, как и любую куклу, стоящую здесь на полке... Но... ведь я человек!
- Чудесная вещь. Я буду его беречь. Спасибо Вам! И да, очень хочу посмотреть второй этаж.
Мастер прикрыл глаза, с удовольствием отметив, что его подарок пришелся по вкусу. Но, помимо прочего, Грея должно было подстегнуть и любопытство - ведь он не знает, что за секрет содержит этот медальон. К тому же, кажется, граф очень хотел оказаться в мастерской. Взяв в руки канделябр с тремя свечами, кукольник повел юношу вверх по старой скрипучей лестнице. Она была довольно узкой, так что по ней можно было идти только по одному, при том от стен до плеч с каждой стороны оставалось всего по пять дюймов. дойдя до последней ступеньки, Дроссель открыл дверь, пропуская Чарльза вперед. И здесь темно. Поставив свечи на центральный стол, Кейнс сам зажег несколько свечей, а так же парочку керосиновых ламп - а их в его коллекции было немало. Взору открылась удивительная картина мастерской - такого места, где все берет свое начало, как исток реки. Баночки с красками, кисти всевозможной толщины и размера, фарфоровые детали, кусочки дерева, инструменты, рулоны тканей, ленты, кружева, стопочка перьев, листы бумаги - как чистые, так и заполненные эскизами... Помимо одной двери, откуда они пришли, на противоположной стороне мастерской еще имелись две - одна вела в узкий коридорчик, где было еще много дверей, а за второй скрывалась кладовая, где покорно восседала вся коллекция кукол мастера. Дроссель жестом пригласил графа присесть в кресло, стоявшее у стены, а сам пристроился на столе. В дальнем углу стояла ваза с засушенными кленовыми листьями. Они всегда напоминали Дросселю о его любимой осени.
Дыхание осени поутру было таким свежим и приятным, что все мысли были направлены на поиск вдохновения, которое навевали ему туманные аллеи золотых деревьев. Ранним утром уже очень холодно, а днем редкое появление солнца еще пригревает. Во всем чувствуется холодное дыхание осени. Серое небо все чаще затягивают тучи, и накрапывает мелкий едва ощутимый дождь. Словно о чем-то задумавшись, стоит грустный и молчаливый лес. Вскоре деревья лишатся своего пышного убранства и откроют свои ветви холодным дождям и вьюгам. Медленно кружится в воздухе кленовый листок. Старый дуб печально поскрипывает на опушке, как будто задумался перед продолжительным зимним сном. Трава пожелтела и наклонилась к земле, только маленькие бледно-красные звездочки вереска радуют глаз. Высоко в небе делают прощальный круг стаи птиц. Они летят на юг и печально курлычут, напоминая в последний раз, что пришла осень. В такую минуту к нам в душу заглядывает светлая печаль, и мы грустим и думаем о смысле жизни... Время, затраченное на поиски вдохновения, — прелюдия шедевра. А эта осень? Она так быстро кончилась, и теперь даже немного жаль... Это была чудесная осень, когда в воздухе витали легкие разноцветные листья – от желтых до красных оттенков. Легкие порывы ветра едва слышно шуршали уже достигшими земли листьями, которые так и норовили прошмыгнуть прямо под ноги идущим по улицам людям. Сердитый смотритель парка ходил с метлой, стараясь собрать листья в кучи, но опять-таки, ему мешал настырный ветер, а еще радостные дети, любящие подбрасывать листву вверх. В этом работа смотрителя казалась бесконечной. Он хмуро оглядывал развороченные кучки, что-то ворча в свои пышные с проседью усы. Изредка на улицах по утрам царствовал туман, разливающийся от реки, протекающей мимо Лондона. А в парке привычно играла шарманка кукловода, ставшая уже каким-то ассоциативным воспоминанием для осени. Но теперь все позади, впереди холодные декабрьские дни, когда мастер сидит только в магазинчике и создает новых кукол...
- Как вам здесь? - тихо спросил Дроссель, доставая из шкафчика полотенце и протягивая его графу. Как-то не сразу он заметил, что у того волосы все мокрые. - Редко кто из чужих побывал здесь, но, за ваше радушие, я готов вам показать свою... душу.
Да, мастерская была его душой, без нее он будет пуст, как сломанная кукла. В некоторые минуты душа приходит на помощь телу и вселяет в него бодрость. Это единственная птица оберегающая собственную клетку. Эш запер ее глубоко-глубоко, но она все равно находила выход - поэтому творения кукловода получались совсем как живые. Из-за двери, ведущей в кладовую, послышалось шуршание и стук. Кейнс повернул голову на звук. Снова она? Если эта кукла опять трогала свой глаз... Лиловые глаза сощурились, но он пока не стал открывать дверь, а лишь посмотрел на сидящего в кресле графа. Пристально и изучающе.

Вскоре Эш и Натали прибыли во дворец. Получилось всё, как и было запланировано. Дворец был очень красивый и огромный. В нём было всё чисто. Натали краем глаза осмотрела внешний вид дворца. Всё-таки она была такой куклой, которая делала всё, что ей скажут. Ничего лишнего она не сделает, если ей не прикажут. Сейчас она играет роль обычной девушкой. Кукла – они всегда остаются куклами. Дергают за ниточки и девушка сделает всё, что надо. Впрочем, как и сейчас. Сказали продефилировать перед маркизом, и она это сделает.
Эш шел по лестнице во дворец, ведя Натали за  руку. Кукла замечала разные взгляды, но они ей были не интересны. У неё лишь одна задача выполнить приказ любым способом. Но, что тут такого лишь продефилировать перед маркизом. И для него счастливая жизнь кончиться. Будут лишь взгляды презрения и позора в его душе. А что если он узнает Натали. Да какая разница, ведь сегодня Натали – не Натали. Она просто кукла, которой управляют. В куклах нет чувств, там лишь пустота и ничего более. э
А почему я тут нахожусь? Не знаю. Просто мне так сказали, и я делаю всё, ради господина Кейнса и Эша. Они будут довольны мной, я сделаю всё, как можно идеально. Не будет ни одной осечкой…Куклы господина должны быть во всём идеальны…И не важно, что это будет. Выполнить приказ любым способом…, - думала она. Куколка действительно хотела выполнить приказ несмотря ни на что. Ведь ради господина она готова не то, что приказ выполнить она готова умереть ради него.
А что такое смерть? Когда не чувствует боли и всё исчезает из твоего тела. В твоём теле нет больше души. Ты кукла, которая не может ничего. Не двигаться, ни думать, ни говорить. Просто предмет на простых нитках. Но смерть наступает и тогда, когда ты больше, ни нужна своему господину. Вот сейчас она идёт с Эшом, хоть он не её господин, но она сделает всё, чтоб он был доволен. В ней нет той милой девочки, которой она была. Сейчас она спокойная, холодная и сдержанная леди.
- Неважно, просто умей учтиво со всеми обходиться. Запомни - вот типичные фразы, которые можешь говорить и не вызывать подозрений: Ага, хи-хи, неужели, ах, прелестно, ну что вы., - слушала она, когда господин говорил. Она поняла, что нужно быть вежливой и говорить такие фразы, чтоб не вызволила подозрений. Она получила задание и это хорошо. Натали сделает всё, как можно лучше, стоит кому-то ей приказать. Однако, она не будет выполнять приказы кого попало. Кукла слушаться лишь своего господина и Эша и лишь потому, что он является господином её господина.
Девушка и Эш вошли в зал, наполненный музыкой. Было много людей совсем незнакомых ей. И она вообще не должна никого знать, а тем более привязываться. Она холодна и безразлична, однако может относиться ко всем вежливо и главное слушать собеседника. А что ещё нужно? Натали – не злая, не грубая…А что ещё надо? У неё в душе холод, но несмотря на это она может улыбнуться, и мало кто заметит, что эта улыбка фальшивая. Девушка услышала, как Эш тихо засмеялся, но даже не повернула голову, она как стояла возле него, так и продолжала стоять. Ведь не было приказа отходить от него, или найти маркиза, чтоб продефилировать перед ним.

Кажется, молодому графу здесь очень понравилось. Его глаза горели интересом, внимательно осматривали некое подобие мирка Кейнса. Кукольник так же внимательно следил за каждым движением гостя - ему была интересна реакция Чарльза не меньше, чем мастерская Грею. Что ж, в каком-то роде кукловод гордился своим пристанищем, ведь он здесь проводил очень много времени, трепетно и осторожно заботясь о состоянии помещения. В те комнатах, что он заходил редко, можно было встретить следы пыли или легкого беспорядка, оставленного со времен прежнего владельца. Но здесь, в этом сокровенном месте, у каждой вещи было свое место, к этому мастер так же относился придирчиво. Чтобы долго не искать нужных деталей, а так же чтобы придать данному месту некую целесообразность. Вещи проще разложить по полочкам, поэтому с этим не было проблем. А вот в своих многочисленных переплетениях идей и воспоминаний Дроссель до сих пор разбирался, но, стоило ему немного привести все в порядок, как добавлялись новые факты и вопросы, и так до бесконечности. Почему он пустил сюда Грея? Вот над этим вопросом кукольник сейчас готов был думать с особым желанием - ведь до этого еще никто так близко не подбирался к мастеру. Только господин. Но и то, не смотря на все старания, лорд оставался на отдалении, ничуть не интересуясь своим слугой до того момента, как появится для него задания. Почему же, господин? Что я делаю не так? Все мои старания... тщетны? Вы очистили меня от скверны, но... такое чувство, что я вновь во власти теней. Они хотят поглотить меня? И вы дадите им это сделать? Вы так сердиты на меня с прошлого раза...
- Да, здесь очень уютно. И, кстати, библиотека, где мы были, ммм… Это уже мое сокровенное место.
Повернув голову к Грею, кукольник задумчиво заглянул в его васильковые глаза, вызывая в памяти ту комнату, где они провели большую часть ночи. Да, чистая и светлая комната... Она так отличалась от мира мастера - полумрачной мастерской, наполненной только светом нескольких свечей и луны, когда она радует своим присутствием. Но, тем не менее, Кейнс чувствовал нечто общее, но что именно, пока не мог осознать. Лилии, у него на жилете есть геральдические лилии. Я должен спросить... ах, это любопытство непременно его однажды доведет до чего-то нехорошего. Но, что поделать, никто не может устоять перед этим.
- Что ж... тогда все взаимно. - тихо проговорил кукольник. Но, ведь Натали он тоже пустил... или просто потому, что я не отпустил от себя свою куколку? Лиловые глаза еще сильнее стали буравить графа. Где же, где же все ответы на мои вопросы?
Тем временем Грей, кажется, погрузился в легкий сон. Что ж, он же, как и все люди, нуждается во сне, этого не отнять. Только ты  по-прежнему не спишь... Вновь дом погрузился в тишину, где практически не было живой души - только сонный граф. Он спал, и Дроссель вновь чувствовал эту холодность одиночества. Открыв дверь кладовой он натолкнулся на куклу в зеленом платье, которая опять выронила глаз и жалобно смотрела на своего кукловода. Едва не рассвирепев, Кейнс подошел медленным шагом к кукле, пристально смотря ей в один глаз.
- Кажется, я тебя предупреждал? - он прикоснулся рукой к ее лицу, поднимая голову за подбородок. - Мне не нужны такие куклы.
Рука скользнула к шее, вторая легла на ее плечо. Легким и быстрым движением он оторвал кукле голову, которая покатилась под стол. Тело он отнес обратно в кладовую, где лежали запчасти от разных кукол, пообещав себе в скором времени переделать этот сущий ужас.
Что-то блеснуло за окном - это вернулась луна. Еще молодой месяц, немного тусклый, ведь еще не до конца стемнело. Скинув камзол, Дроссель поднялся на чердак, а потом на крышу. Ночное светило было восхитительно и навевало приятные воспоминания. Его верная подруга, которая скрашивала его одинокие и тихие ночи. Чем-то луна напоминала госпожу - такая же холодная и далекая, но светило всегда было рядом, чаще, чем хозяйка, и, если бы она, то Кейнс бы захандрил. Хотя то, что у него не было новых кукол, его уже удручало. Три дня... Это так долго. Слишком долго, надо сделать что-то новое! Наконец-то небо прояснилось, просто поражая своим великолепием. Дроссель что-то тихо напевал, думая о последних днях. Да, столь насыщенной жизни у него давно не было. С содроганием вспомнив странного барона, доставившего столько хлопот, кукольник решил спуститься вниз. Прошло не более двадцати минут, наверное, граф уже проснулся. войдя в мастерскую, Кейнс закрыл за собой дверь с легким стуком. Не успев даже нормально проснуться (или ему это было не нужно?) Чарльз тут же перешел к делу.
-  Ах да, хотел спросить… У Вас библиотека есть? И можно ведь мне чертежи посмотреть, да?
Какие у него интересные глаза... С одной стороны холодные, а потом через мгновения так и излучающие тепло. а еще они очень живые. Дроссель поправил рубашку и задумчиво перевел взгляд на чертежи. Ничего особенного, обычные фарфоровые куклы и их наряды. Он не переводил на бумагу технику превращения девочек в кукол.
- Конечно, можете посмотреть, если вам так хочется, но не уверен, что вас заинтересуют выкройки платьев... - он пожал плечами. - Библиотека? Кажется, была у меня... но я ей не пользовался. Надеюсь, там все сохранилось в приемлемом виде.
Мастер шагнул навстречу графу, чтобы протянуть чертежи, как споткнулся о злосчастную голову куклы. Даже после своего уничтожения она не перестает портить ему жизнь! Бумага с рисунками взлетела вверх, опадая наподобие осенних листьев, а кукольник оказался на коленях у растерянного графа. Однако, на сей раз он не испугался, что потревожил сэра Чарльза - он прожигал взглядом эту светловолосую голову, из-за которой полетел. Мстить мне вздумала, глупая кукла!?

Средь шумного бала, случайно,
В тревоге мирской суеты,
Тебя я увидел, но тайна
Твои покрывала черты.

Когда она шла с господином  Эшом, то многие люди разговаривали о чём-то, но сколько же пафоса были в этих разговорах. Натали недолюбливала балы только из-за того, что там царил пафос.  Натали первый раз оказалась на балу, даже если это идея не нравилась, то она ничего не скажет в протест. Почему? Да, потому что она кукла. Маленькая кукла на ниточках, которой управляет кукольник. Верность и послушание царит в её маленьком сердечке. Сердце оно из стали и потому, она тверда и не пошатнется ни перед каким либо зданием. 
Но, чтобы люди не говорила слова остаются всего лишь совами. Слова, слова, слова….Сколько же их в мире. Есть разные, на разных языках. И каждое слово звучит по разному. Но вопрос как ты это скажешь, и весь смысл лова передастся собеседнику. Ведь можно сказать и с иронией, и с сатиром и даже с пафосом.  Весь мир окружен словами. Не пройдёт и день, если ты не скажешь хоть слово. Жизнь без слов не имела значения, ведь тогда мы не понимали друг друга. Когда мы находимся в обществе то мы понимаем человека, даже если он не говорил что-либо именно тебе.
- Сколько же пафоса бывает на светский мероприятиях, верно? , - проговорил господин. Но, Натали прекрасно понимала, что ответ её не обязательный. В какой-то мере это был риторический вопрос. Она просто слегка посмотрела на Эша и шла туда, куда он её вёл.  Сделать всё, чтоб Эш был ею доволен. Теперь и он стал господином. Натали уважает и любит своих господ, но Эша она немного боится. Почему? Да сама не знает почему. Но ведь кукол не веден страх? Тогда что за странное чувство тревожит её? А умеет она чувствовать. Нет. У неё в душе холод, и ей только на секунду показалось.
Она слышала, как играет музыка. Как же они портят прекрасную мелодию пафосом. Музыка в этом обществе выглядит совсем не такой, какой хочешь её услышать. Кукле это не нравилось. Но спросит её что нравиться её или нет. Ей, что скажут, то она и сделает. Жизнь куклы – это её кукольник. Она сделает для него всё, но не стоит забывать про нити. Нити они определяют связь между его творением и самим кукловодом. Стоит их обрезать, и кукла станет совсем не нужной. Поломанная, бедная кукла…
Неожиданно господин развернул к себе куклу. И Натали просто на него смотрела своими безэмоциональными серыми глазками. Вскоре две фигуры задвигалась вокруг залы. Хоть она никогда и не танцевала на балу, но отец нанимал ей учителей , чтоб те учили её танцевать. И один учитель сказал ей, что она лучшая из его учениц. Наверно, не зря она училась танцевать, просто она помнила это при жизни ещё и всё. Все следили за каждым движением пары. Ей же было всё равно, ведь её волнует только приказы господина.
Когда танец закончился, то его сапог зацепился за юбку и он улыбаясь поправил юбку. Она же подумала, что это её вина, но потом поняла, что ничего плохого не произошло. Такая Натали, что хочет чтоб было всё идеально, но сейчас было не так хорошо, как хотелось бы. Тогда он  мило обхватил руками уши и она смотрела на него совсем не понимая, что он хочет сделать. И вскоре его уста коснулись лба Натали. Это было похоже, что её поцеловал сам Ангел. Ей было приятно. Почему? Куклы любят заботу и это была одна из забот, который подарил Эш Натали.
Вскоре он повёл её к одному незнакомцу, вскоре из-за разговора она узнала, что он граф Чембер и попросил присмотреть за ней. Видимо господин пойдёт искать маркиза. Они разговорили о том, что «Надин» будет рада с ним потанцевать. Он видимо думал, что это совсем не так, и потому она слегка улыбнулась, чтоб показать что  она действительно будет рада танцу.

Кажется, граф совсем не рассердился на неуклюжесть мастера, хотя Эш бы наверняка устроил по этому поводу скандал. Нет, Кейнс бы не упал, если бы не... Проклятая кукла. Он отнес голову в кладовку, где уже лежало ее тело. Вернувшись, он начал собирать листы с эскизами. Среди них откуда-то выпал листок с именами пяти последних жертв кукольника. Как они сюда попали?
- Оставьте, не надо... - тихо заспорил он, отбирая листки у Грея. - Я сам.
- Знаете, я бы не стал раскидываться такими вещами, мало ли…
Все оказывалось намного сложнее, чем кукольник представлял себе. Люди могу быть такими сложными созданиями, а хотя что они собой представляют - ничего интересного. Многие из них просто безразличны кукловоду, его интересовали только куклы. Дроссель сложил стопочку бумаги на стол и сам присел на край стола. Он снял перчатки, аккуратно сложив их рядом, затем открыл ящичек и вынул какую-то масленку. Кукловод вел себя так, будто ничего сейчас и не произошло. Подвигав пальцами левой руки, он взял масленку и аккуратно смазал все шарниры сначала на левой, потом на правой руке. Удовлетворившись работой, Кейнс убрал масленку на место и поймал взгляд графа. Тот по-прежнему смотрел на мастера.
– Так Вы покажете мне библиотеку?
- Если вы так желаете.. Но там очень грязно, должен предупредить. - прикрыл глаза кукольник, двигая пальцами, чтобы улучшить проникновение смазки.
За окном было темно, мастерская освещалась почти догоревшими свечами, которые за долгую ночь работы залили своим воском все подсвечники. Дроссель прошелся по мастерской, подходя к двери, ведущий в коридорчик, после чего обернул к сэру Чарльзу голову. Открыв перед ним дверь, кукловод пригласил юношу пройти вперед. Оказавшись в тесном коридоре, немногим шире лестнице, Кейнс натолкнулся на спину графа. Свободной рукой, не держащей керосиновую лампу, он подтолкнул гостя вперед.
- Ну что с вами? Сюда, правее. - рыжий юноша распахнул дверь библиотеки и вновь пропустил графа вперед.
Дверь тихонько скрипнула и отворилась. Здесь оказалось и в самом деле пыльно, хотя этой комнатой  пользовались, в отличие от кухни и спальни, находящихся так же по соседству. Здесь больше пахло старой бумагой и книгами, что вполне соответствовало библиотечному духу. На каминной полке лежали старые книги в потрепанных обложках, какие-то фотографии, оставшиеся от прошлого владельца, какие-то безделушки наподобие разобранных карманных часов... Люди приходят и уходят, оставляя после себя много вещей, которые будут существовать еще долго, храня память об этих людях. Вечность, которая длится мгновение. Имена и лица, уже забытые, живы и юны только на старых фотографиях. И голоса, такие близкие, теперь звучат издалека. Всё прошло, промчалось, просочилось сквозь пальцы. Наши судьбы, когда-то пересечённые, отныне строго параллельны. Наша поступь замолкнет, как замолкают шум и пение птиц с наступлением зимы. На наше место придут другие, и это не изменить и не поправить… Запах от старых книг как-то несколько умиротворял. Это походило на некое кладбище, только пахло не сыростью и венками, а старостью бумаги. Из мебели, помимо книжных шкафов здесь имелись небольшой столик где-то в углу и мягкое кресло под белой тканью. Нельзя сказать, что здесь была большая коллекция книг, мастер даже не знал, что именно за тома стоят на полках, одно можно сказать точно - им было много, очень много лет. Сам хозяин этого помещения жил здесь очень давно и собирал древние фолианты. Хотя пару раз перед взглядом мелькали обложки детских сказок.
- Хотите здесь задержаться подольше, сэр? - подал голос Дроссель, нарушая странную тишину библиотеки.

И в круженье под синей луной
Танцевала я вальс неземной,
Танцевала до самой зари,
Стала юной совсем, посмотри!
Потанцуй же немножко со мной
Под весеннею звонкой луной,
В тихом шелесте белых берез
Рассмеемся мы снова до слез…

Натали улыбалась и выглядела счастливой, но это была маска. Кукла это те же актёры, которые меняют маски и играют разные роли. Ей Эш сказал сыграет определённую роль и она сыграет, ведь приказы не обсуждается. Но, стоит отметить, что актёры не играют, они живут своей ролью. Для актёров театр – это жизнь. Натали замечала, что есть актёры которые отдаются своей ролью, а есть дилетанты которые вообще не умеют играть и смотреть на них вообще не хочется. Но, сейчас Надин не играла в театре, её роль была жизнью. Маски одевает она, и даже, если она не хочет улыбаться, но она не может сказать нет своему господину. Натали сделает всё, как он хочет или же ждёт его разочарование, что не очень хорошо. Куколка хочет, чтоб Эш гордился господином, и потому, если она выполнит это задание, то всё будет идеально. Натали может не самая идеальная кукла, но плохой её нельзя назвать. Почему? Могла б плохая кукла украсть колье? Наврят ли. Натали ещё не знает себе цену, но точно знает, что она не плохая кукла.
Вскоре граф Чембер пригласил её на танец. Хотелось ей это или нет, но она согласилась на танец. Улыбка была на её лице. Хочу я или нет, но мне нужно играть роль счастливой девочки. Что бы он не задавал лишних вопросов…Не люблю, когда задают вопросы. Но, если такое случиться, то нужно будет ответить так, чтоб не вызвать подозрений. Я сделаю это господин…Вы для меня всё, вы не пожалеете, что сотворили такую куклу, как я., - думала она, когда подала ему свою маленькую ручку.
Натали танцевала очень легко и её кукольные глаза смотрела в его глаза. На лице была милая улыбка. Она выглядела просто очаровательно. А что надо было? Скромная девушка, которая не говорит не по делу. Все улыбались и выглядело всё вполне естественно, как и должно было быть. Танец продолжался и она улыбалась, хоть душа её раскалывалась. Но ради господина готова на всё, ведь это мелочь что она может сделать для него. Все танцуют…Улыбаются, нечего подозрительного.

Дроссель любил старинные вещи. Чем-то они приманивали к себе коллекционера-мастера. Хотя ему по душе были такие вещи, как музыкальные шкатулки, часы, те же керосиновые лампы и, конечно же, его куклы. Что в них находил Кейнс – не понять никому, однако он чувствовал в них толику какого-то тонкого искусства. Несомненно, книги хранили в себе множество куда более ценной информации – но знания, они обходимы для людей. Их существование не возможно без поступления новых сведений – представьте себе, что вас закроют в пустой комнате, где нет никаких вещей. Просидите в ней сутки, двое, какого вам будет? Нет нового поступления знаний, информации, как разум начинает паниковать, как же так. Кукольник изо дня в день проводил время в своей мастерской, самостоятельно добываясь улучшений в своем мастерстве изготовления красивых вещей, не надеясь ни на какие книги. Практика, он учился на своих ошибках и оттачивал все умения. Порой он занимал позицию и наблюдателя – бывало посмотрит в окно, а там вновь снуют туда-сюда люди, о чем-то беседуют и спорят, они живут и часто не понимают, в чем же смысл из жизни. Наверное, это ужасно, когда вот так тратишь время в пустоту. Все должно совершаться с  какой-то целью, а в крайнем случае – на благо Лорда, исполнить его волю. Возможно, подобное отношение кукловода ко всему многим покажется нудным и скучным, но мастер жил этим и чувствовал, что у него и так есть самое главное – любимая работа, творения, и господин. Пусть он оставался одиноким, лишь куклы скрашивали его пребывание здесь, а луна, изредка являвшаяся в ночном небе, но в остальных потребностях у него не было нужды. И все эти странные взгляды и упреки, осуждения и непонимание, они были пусты. Ведь люди разучились искренне чувствовать, они не знают, что сами обманывают себя. Гнилая игра, настолько отвратительная, будто все они уже полуразложившиеся трупы, которые верят, что их души чисты. Мастер испытывал лишь к ним снисхождение и толику жалости – хотя последнюю просто терпеть не мог.
Пока Грей рассматривал книги, Дроссель неторопливо подошел к пустому камину, поставив завалившуюся рамку. В ней находилась фотография – нет, не хозяина дома, как можно было подумать, а маленькой леди в пышном платье. Эту фотографию Кейнс нашел во внутреннем кармане своей старой одежды – той, которую сняла с него госпожа, когда создавала его. Мастера облачили в нынешний костюм с белой рубашкой, темно-синим камзолом… На обороте фотографии виднелась блеклая подпись – «Вивьен, 1875». Дроссель не помнил эту девушку, но ощущал, что когда-то он ее знал. Он любил сидеть и вглядываться в ее счастливую улыбку, но немного грустные глаза. Он даже создал по ее подобию небольшую фарфоровую куколку – сейчас она лежала на полке внизу магазина. Потом мастер поставил фотографию сюда, когда настал период бурных воспоминаний – они прорывались в его голову, пока господин не устранил эту проблему.
- Позвольте, я теперь покажу вам обещанный секрет.
Кукольник подошел к Чарльзу и протянул руку к его шее, вытащив за цепочку медальон, он легким движением повернул половинку, а потом с легким щелчком открыл его.
- Видите? Всего лишь небольшой секрет – и медальон открывается. Сюда вы можете вставить все, что захотите, чаще всего это чьи-то фотографии.
Поклонившись, кукловод вернул медальон графу, а сам отошел к камину. Вновь эти глаза, так печально смотревшие на него через года. Он не раз задавался вопросом, что же стало с этой девочкой? Если фотография была сделана в 75-м году, наверное, ей уже где-то под тридцать лет, она замужем за каким-нибудь лордом, и у нее могут быть двое маленьких детей. К чему все эти мысли? Он ведь даже не знает ее. Кукловод вновь положил фотографию, чтобы эти грустные глаза не смотрели сквозь его тело в душу, заточенную в этом странном теле. Мастер вновь захотел заняться любимым делом, только так ор могу успокоиться. Но как оставлять гостя без внимания? Ему крайне не хотелось, чтобы Грей залез в те дела, которые ему не стоит знать. К тому же, сам факт того, что кукольник позволил графу остаться в мастерской, был уже страшным проступком – если об этом узнает господин, мастеру будет не сладко. Отступив в тень, Дроссель стал ожидать, когда же сэр Чарльз удовлетворит свое любопытство, и они смогут вернуться в мастерскую.

И снова ствол меня зовет:
"Ну сколько можно отдыхать!"
Какой сказал мне идиот,
Что не умею я играть.
Прицел, подствольник и глушак
Попробуй, враг, сделать хоть шаг,
Тебя, придурок, застрелю!
Быть может слишком я вошел
Во вкус игры, забыв о мире...

Куколка следила за каждым движением Эша. Она чувствовала, что скоро начнется представление, ради которого она и находиться здесь. Теперь главное не подвести господина Эша, сделать всё, что он просил. Куколка хотела, чтоб он был доволен ею. Поражение не позволительно для такой куклы, как она. Главная задача – слушаться во всём господина, ведь он всё для неё. Натали никогда не скажет лишнее слово, ведь куклы говорят лишь тогда, когда им разрешено, но иногда Натали позволяла себе заговорить без разрешения.
Когда только Эш говорил о том, что прибыл человек просить руки и сердца принцессы, то лицо маркиза вытянулась. Натали же стояла в толпе, и смотрела на этого омерзительного типа.  Подумать только, а ведь недавно он спасал меня только ради того, чтоб добиться моей ласки? Какой же он жалок…Правильно говорил господин Кейнс, что таким людям не место в таком мире…Что же дальше будет?, - подумалось ей. Её серые глаза без эмоций смотрела на маркиза.
Девушка заметила лёгкий поворот головы и подошла к Эшу. Хрупкая девочка. Маленькие, тонкие ручки, её  лицо было очень бледным, точно фарфор. Многим могло показаться, что она такая  хрупкая, эфемерная, словно мираж. Тем временем маркиз упал на пол, на него находило безумие. Куколка смотрела на него, и ей было противно видеть, как охватывает его такое безумие, ведь каждый уважаемый человек не позволит себе такого поведение, держал бы себя в руках.
Эш взял её хрупкую ручку и смотрел на неё так печально, но ведь это была его игра, и куколка должна была поддерживать его игру, ведь именно из-за этого она находится здесь. Мы играем в игру…Вы попали в игру Эша, впрочем, как и я., - думала она, её кукольные глаза смотрела на него. Всё-таки её глаза всегда будут  пустыми, ни печали, ни радости, ни чего-то ещё. Пустышка. Пустота. Не более чем.
Хорошо, что мало кто знал Натали в лицо, многие люди знали, что у графа Аугнеца есть дочь Натали. Но какая она и что из себя представляет, не каждый мог знать. Будучи человеком, она была очень радостным и весёлым ребеночком, но мало кому показывала свою душу. Тем более если сравнить эту холодную девушку, и дочь графа Аугнеца, то это  противоположные личности. Сейчас она холодная кукла, и действует за указанием своего господина. Слушается его, и не обговаривает с ним приказы, холодно идя к своей цели.
- Что? Ты? Как… , - прохрипел Маркиз, но кукла на это ни как не отреагировала, много чести будет для такого как он.  Натали кинула холодный взгляд его в сторону, но не той наиграваный взгляд, когда она была его в поместье. Всё-таки это была игра, и маркиз попал в опасные сети игры и благодаря ей, ведь она отыграла немалую роль, чтоб он так пал на глаза у всего общества. Надеюсь господин будет доволен…
Как только Эш сказал, что она напугана, то она бросила взгляд в сторону, изображая испуг, ведь нужно было играть по его правилам. Возможно, раньше за этим холодными глазами скрывался испуг? Возможно, Маркиз знал, что это не так, но другие видели лишь испуганную девочку и не более того. Нет ничего страшнее самого страха. Вы испуганы Маркиз? Страх управляет вами?, - думалось ей, но точного ответа  она знать не могла, только предположения, и не более чем.
Эш сорвал колье с её шеи и бросил на пол, куколка спокойно на это отреагировала. А что она должна было делать? Для того она и кукла, чтоб следовать за указаниям господина, и сейчас был приказ нечего не делать. Эш рассмеялась в лицо пленку, видимо Натали сделала всё правильно. Господин Эш довольно кивнул и это могло значит лишь одно, что она сделала всё правильно. Он провел по волосам куколки, а она лишь серыми глазками смотрела на него, и ничего не говорила.
- Идем, представление окончено. Сегодня ты останешься со мной во дворце, а завтра я отвезу тебя в магазин, - услышала она и направила вместе с господином, по лестнице. Её радовало то, что она выполнила задание, и она сможет завтра увидеть господина.

Отредактировано Natalie Aneliz Augnech (2011-04-27 20:45:03)